Prozessdokumentation

Weekly Trial Summary

14th day of court proceedings, 22.09.2020

On 22nd September, the trial of the perpetrator of the Halle attacks continued in the building of the Magdeburg Regional Court. A total of six witnesses were heard and two witness testimonies were read out. The focus was again initially on the attack on the Kiez-Döner snack bar, where Kevin S. was murdered. The racist attack on Magdeburger Straße, in which the perpetrator attempted to kill more people while fleeing and injured one person in the process, was also addressed on this day of the trial. In this context, the person affected, who is also a co-plaintiff in the trial, testified as a witness. In addition, other witnesses who were on Magdeburger Strasse at the time of the attack also testified.

Witness Conrad R.

The first witness heard was Conrad R., who was a customer in the Kiez-Döner snack bar at the time of the attack. He reported that he had been standing at the counter and had then seen the perpetrator arrive. He recounted that he had subsequently seen the perpetrator throw an explosive device towards the door of the snack bar and shortly afterwards had seen the perpetrator aiming a gun in his direction and pulling the trigger, with the bullet then hitting the window. Witness R reported that he had then fled to the toilet towards the back of the shop and had hidden there. He stated that he had thought that his time had come and had written a farewell message in his family’s chat channel. The witness further reported that he had then contacted the police twice. However, his calls to the police had only increased his panic: the first police officer had concluded the call by saying “goodbye” [Auf Wiederhören] at the end of the phone call, which had seemed very strange to him in this situation. The witness recounted that the second police officer he spoke to, on the other hand, had known nothing about the attack and had only asked him to speak louder. After about an hour, a police officer from the SEK [special police commando unit] had fetched him out of his hiding place. The witness reported that since that day, armed men in general, as well as policemen in combat uniform, have made him panic. Conrad R. further stated that he had been briefly treated by a paramedic after the attack, but that he had not been offered any further assistance. He explained that he had only received further support at a later stage through the local mobile victim advisory service.

At the end of his testimony, Conrad R. emphasised that he wanted to testify, even though the summons to this day in court had also made him feel very frightened. He noted that in essence the subject was too important to him to decide not to testify and that this is why he wanted to testify in the courtroom today.

Reading of certificates and an explanatory statement concerning the colleague of Kevin S.

After the questioning of Conrad R., Attorney Blasig-Vonderlin, one of the co-plaintiffs’ lawyers, requested that medical certificates be read out on behalf of her client, who was not in a position to testify in person due to the sequelae of the attack. Attorney Blasig-Vonderlin represents one of Kevin S’ colleagues. Kevin S., who was murdered by the perpetrator of the attack, was in the Kiez-Döner snack bar having lunch with his colleague when the attack took place. His lawyer emphatically requested the members of the press present at the trial not to mention her client’s name, as he had already been pressured by the media several times to give interviews. The attestations and psychological reports that were subsequently read out by Judge Mertens showed how profoundly Kevin S.’ colleague was affected by the attack and what grave consequences this still has for him today.

Subsequently, Attorney Blasig-Vonderlin read out a statement from her client. In this statement, her client stated that his life had been shattered psychologically. The statement noted that he felt particularly responsible for Kevin S. due to the latter’s disabilities and could not forgive himself for not having been able to protect him. It went on to explain that the two of them had only gone to the kebab snack bar because he had forgotten his packed lunch. The lawyer further explained that her client had been retraumatised by the racist attack in Hanau on 19th February. Furthermore, the coronavirus pandemic had also restricted his life once again, as he was unable to recognise other people’s intentions behind the face-masks. Finally, Attorney Blasig-Vonderlin made clear in her submissions that her client, despite his health difficulties, wanted to participate in the trial as a co-plaintiff as best he could and wished to make clear to the defendant what he had done.

Racist attack on Magdeburger Strasse

As the next point in the proceedings, witnesses and people directly affected testified about the racist attack committed by the perpetrator with his car on Magdeburger Strasse in Halle.

The second witness heard on this day of the trial was the van driver Eric F., who gave his witness testimony on this set of crimes. He recounted that he had been in his delivery van on Magdeburger Straße when the perpetrator, while fleeing, had attempted to drive at speed into a group of Black people. Witness F. described in court that he had turned around when he heard squealing tyres and that he had then seen someone driving a car from left to right into the opposite lane, heading straight for a group of Black people. Witness F. further reported that he had also seen the car collide with a person, who was then immediately taken care of by other people standing nearby. In response to a question from Attorney Pietrzyk, one of the lawyers for the co-plaintiffs, the witness emphasised that the driver had clearly been in control of the vehicle.

The third witness was co-plaintiff A. I., who had been hit by the perpetrator’s vehicle and injured during the anti-Semitic and racist attack in Halle on Magdeburger Strasse. At the outset, co-plaintiff A.I. reported that on 9th October he had been on his way to his employer to hand over a sick note in person. He explained that on his way there, he had alighted with a friend at the Magdeburger Strasse stop in Halle. While they were crossing the rails and the road, his friend, who had noticed the car heading towards them at high speed, had shouted “Watch out!” The witness recounted that he had then turned around and tried to run away. The car had subsequently struck him, he had fallen to the ground and then fainted. He reported that a short time later he had seen people around him, who had taken care of him and called an ambulance and the police. He stated that about half an hour later he had been taken to hospital where the injuries to his left hand and left knee had been treated. A doctor had also explained to him at the hospital what had happened. Witness A.I. noted that he had also heard from the doctor that a perpetrator had killed other people and attacked a kebab snack bar: “After that it hit me again and I was shaking all over when I realised that it was not an accident but an intentional act of violence.”

Racist discrimination in everyday life, the attack and its consequences

The witness recounted that after he had been questioned by the police five days later, the police officers had given him the contact information for the local mobile victim advisory service. He stated that he had then sought help from this service after the attack and had been treated very well there. The witness noted that he had felt a little better as a result, as he now had a place where he could share his thoughts and feelings. The attack in Hanau, where “so many young people were killed by an extremist”, had made him feel worse again, co-plaintiff A. I. continued: “I used to go to shisha bars with friends, but now I don’t dare to do that any longer.” At the end of his testimony, his lawyer, Attorney Friedman, asked the witness about any adverse effects he had experienced after the attack. In response to this question, the co-plaintiff replied that it was not only the attack that had affected his life, but that there is a lot of discrimination and many insults and that as time goes by you become thin-skinned. He noted that he therefore no longer wanted to live in Halle.

Abdullahi S. was heard as the fourth witness; he had been together with A.I. on Magdeburger Straße when the perpetrator drove into A.I and injured him. In his brief testimony, Witness S. reported that as they were crossing the street, he had noticed a car driving across the tram rails. He explained that he had then tried to warn his friend and had shouted to him “Run, get away!” He noted that after A. I. had been hit by the car, he had more or less collapsed at the witness’ feet. He recounted that he had however not been able to see the impact directly.

Before the fifth witness was heard, Judge Mertens read out the record of the statement given by Kevin S.’ colleague at the police station. In this statement, the co-plaintiff described being on the phone to his girlfriend when the attack began. He noted in the statement that the perpetrator, when entering the shop, had also aimed his gun at him. In this statement, the witness went on to explain that he had thought about throwing a fridge at the perpetrator or snatching the weapon from him. He noted however that at the same time he had felt very afraid and had finally managed to escape through a rear window at the Kiez-Döner snack bar and into a nearby flat. As his lawyer, Attorney Blasig-Vonderlin had already made clear in her previous submission, this witness is one of the survivors of the attack who are not in the public eye but whose lives have nonetheless been seriously affected by the attack.

After Judge Mertens had finished reading out this statement, the fifth witness to be heard on this day of the trial gave his testimony. Witness Thomas S. recounted that he had been in his patient-transfer vehicle in Halle on 9th October taking two patients to their treatment. He noted that they had just passed Steintor when a dark-coloured car had approached them at high speed and ended up hitting against his vehicle. The witness described how perplexed he had been and how surprised he had been that the driver of the car had not stopped. He recounted that he had then driven after the car to apprehend the driver, but after having to stop at a red light, he had broken off his pursuit of the car. He reported that he had then parked and checked up on the patients and his vehicle.

Witness Robert L.

The sixth and last witness on the 14th day of the trial was police officer Robert L., who, in plain clothes and with a colleague, had joined the police officers on Ludwig-Wucherer-Strasse on 9th October 2020 to support these officers when they were in a shoot-out with the perpetrator. He recounted that when they arrived, they had parked their car at an angle and had taken cover. The witness reported that he had taken care of getting passers-by out of the line of fire. He recounted that he had seen three passers-by, all of whom had followed his instructions to move away. In response to a question from Judge Mertens, the witness stated that he had not noticed that his vehicle had also been hit by shots from the perpetrator’s gun. Police officer Robert L. concluded his testimony by describing how, after the perpetrator had fled, he and his colleagues had pursued him but had already lost him in Schillerstraße.

At the end of this day of the trial, Judge Mertens read out a statement from a former teacher of the defendant. The witness was unable to testify personally at the trial due to a chronic illness. In the short testimony, the witness reported that she could not remember much and described the defendant as being nondescript.

15th day of court proceedings, 23.09.2020

The 15th day of the Halle trial began with witness statements from two co-plaintiffs who were injured by the perpetrator on their property in Landsberg-Wiedersdorf near Halle when the perpetrator made a violent attempt to obtain a new getaway vehicle. Both witnesses are dealing with severe physical and psychological sequelae.

Statements by the plaintiffs who were seriously injured by the perpetrator in Wiedersdorf

The first witness reported that he had been about to cut up some firewood on his land and had opened the courtyard gate unsuspectingly when the perpetrator knocked on it. The perpetrator had immediately threatened him with his gun, aiming it in his face and demanding that he hand over the keys of a vehicle parked outside the barn. The co-plaintiff testified that he had told the perpetrator three times that he did not have the keys to the car. At some point, the perpetrator had started playing with his finger on his gun. The witness then stated that he had moved away, at which point the perpetrator had shot at him. He reported that he had heard the shot and immediately realised that he had been injured because “everything was covered in blood”. The witness was seriously wounded in the neck. He explained that the perpetrator had also shot at the witness’ partner; he had tried to call out to her that she should stay inside, but she had come out of the house and had been seriously injured by being shot in the hip by the perpetrator.

“Life is completely different.”

The witness further reported that the police did not want to believe them when they called the emergency number and reported “that someone had shot us”: “It wasn’t until we gave the phone to the neighbour that one of the police officers believed something had happened.” The witness went on to describe the serious physical, psychological and social consequences of the crime, which endure to this day. He recounted that they had been able to go home after a ten-day stay in hospital. Judge Mertens: “Did you receive support?” The witness replied: “No, not really.” He reported that he is now unemployed, as his contract was not renewed: “No-one voluntarily takes on someone who is ill”.

In response to further questions, the witness confirmed that the perpetrator had obviously been looking for something; he recounted that he did not know whether the bullets had run out. The witness noted that he cannot now recall his statement to the police that the perpetrator had tried to reload the gun.

In response to Judge Mertens’ question that his wife had stated that there was one life before 9^th October 2019 and another life after that date, the witness stated that for him after 9th October “life was completely different”.

“The police didn’t believe us.”

The second witness who had been seriously injured by the perpetrator in Wiedersdorf subsequently testified. She reported that she had heard a strange noise, had run outside and had seen her injured husband (the witness who had been heard prior to this). The witness stated that all of a sudden, “boom”, she had also found herself lying on the ground and had not known why. She stated that she had looked up and looked the perpetrator in the face. She explained that the perpetrator had come very close to her and had said he needed the car keys. She had said that she did not have the keys. She recounted that the perpetrator had told her – having just shot at and wounded her – that he needed a car because he was injured. The witness stated that the perpetrator had been moaning and groaning, and she described him inter alia as a “mummy’s boy” and a “wimp”. The witness gave a more detailed account of the emergency call to the police, which her husband had already mentioned. She reported that she had felt that they made her repeat her name twenty times. She had pointed out to the police officer that her husband was bleeding to death: “He [the police officer] did not even really pay attention to that properly. He told me to go out and take a look to see where the gunman was.” Then their neighbour had come over and she had handed him the mobile phone and said: “You tell them what’s going on; they don’t believe me”. She stated that after what felt like 20 minutes a policeman had arrived and had said: “Oh shit!” The witness reported that she had been taken to hospital by ambulance without a doctor, and that her husband had been transported by helicopter. It had later turned out that her injury was more serious. She reported that a policeman had flung open the ambulance door and announced that he needed the car key, which she had in the meantime put in her trouser pocket: “He would certainly have dragged me out of the ambulance if I hadn’t had it.” She noted that to this day she has not been told why the police needed the key. The witness also pointed out that the press, a reporter from the newspaper Bild, had arrived there at a very early stage – according to her statement to the police, the reporter had even arrived before the police – and that as a result a photo of her husband getting into the helicopter had been circulated in public.

The witness reported on the physical, psychological and social consequences of the attack, which were also significant in her case. She noted that she and her husband had not received psychological support until June 2020. She had called around all the psychologists in Halle but none of them had felt it was up to them to help. When she asked how her life had changed after 9th October, the witness said: “Everything has changed”. She reported on ways in which her life had been impaired since the attack. Even at home, she said, it was not nice “because you always have to look at the crime scene”. The witnesses had been obliged to pay for most of the alterations that were needed in their home [due to health impairments caused by the attack]. The witness reported that the only people who had done anything were the Weißer Ring [association to support victims of crime]and someone from the synagogue who had paid for them to spend a weekend in a hotel. She noted that these were the people who had noticed that they existed: “because the people who were injured were overlooked and forgotten about”. The witness pointed out that the invitation to a memorial service this year had mentioned two crime scenes, but there were actually three crime scenes. She noted that they had later received a corrected invitation.

After this witness statement, Attorney Weber, the defendant’s lawyer, first asked that the defendant be allowed to speak. The defendant stated that he had not wanted to shoot the co-plaintiffs who had just testified as witnesses and that furthermore he had also had bullets in his jacket pocket, about ten, at least a handful. Subsequently, the defendant, in response to questions, made grandiloquent assertions about weapons technology and rambling comments on “tactics” – an approach already all too familiar from his statement at the beginning of the proceedings.

Statements by witnesses affected by the theft of the taxi in Wiedersdorf

This was followed by witness statements from three co-plaintiffs who were in a car repair workshop in Wiedersdorf when the perpetrator stole a taxi from that location. One of the plaintiffs later helped the seriously injured couple who lived nearby, while another pursued the perpetrator.

The first to be heard was Witness H., who ran the car repair workshop from which the defendant stole a taxi. At the time of the robbery, two brothers were also there with him, D. and C. W., who run a taxi business. The witness reported that he had been repairing tyres on two taxis when he had heard a bang, which came from the direction of the property of the witnesses who had testified prior to his statement. He noted that he had thought someone might have fallen off a ladder. He reported that he had taken a look, had seen someone walking towards the property of the two witnesses who had been heard before him, and had assumed that everything was fine. The witness testified that a little later he had been going from the office to the workshop when one of the brothers had called out. He recounted that the right-hand door of the workshop had been open and that he had then seen the defendant outside the workshop and had initially thought that he was a customer. The witness reported that he had then approached the defendant and had seen that he was injured. He stated that he had seen a weapon and had at first mistaken the defendant for a “young hunter” who had injured himself cleaning his weapon. He recounted that the defendant had stated that he was a wanted dangerous criminal from Halle (Saale), had just shot two people there and needed a car. When the perpetrator had received the keys to one of the two taxis, he had said: “I know you are going to call the police now, but give me ten more minutes.” The witness stated that the perpetrator had thrown two 50 euro notes on the ground, had got into the taxi, had initially had trouble in driving off but had driven away, heading out of the village. He noted that D. W. had said that he could track the car and had followed the perpetrator in the other taxi. The witness noted that for his part he had looked after the neighbours. H. reported how he and another neighbour had helped the injured man. He stated that he had been worried, but that when a police officer and the rescue helicopter had arrived, he was in a sense been able to hand over everything to them: “And then I felt as if I had handed over my worries as well”. He recounted that he had then only been worried about what had happened to D. W.

The witness reported that he had been offered psychological support, but that he gets support from his wife, who is a police officer, and that he also talks to the two brothers who experienced the events with him. H. reported on his reflections on what else could have happened: “For example, I have an  apprentice who is a person of colour. If he had not been on sick leave, what else might have happened?”

In response to a question, the witness stated that when the defendant had talked of having shot two people, he had pointed to the property of the two injured people.

No apology from police after serious misconduct

The next witness was D. W. He first described the sequence of events in a similar manner to Witness H. He reported that he had asked his brother to move the taxi, which had been standing just by the bus stop, a little closer. He recounted that his brother had come back and had said: “There’s someone here”. D. W. also reported what had happened from the time when the perpetrator appeared to the theft of the taxi. After the perpetrator had left, D. W. asked his brother for his car keys and pursued the perpetrator in the second taxi, keeping a distance of 200 to 300 metres. He was able to track the vehicle himself at first, until the tracking device was probably thrown out of the window. In nearby Wiedemar, he reported to a police patrol car that his taxi had been stolen. The police officer had told him they could not leave that location, as they were staffing a checkpoint. D. W. had said: “He just shot two people here, go after them!” It turned out that the police officer did not know about what had happened in Wiedersdorf. The witness commented that he himself had not known about the attack in Halle. The police officer had subsequently left him to his own devices at first and talked agitatedly on the police radio transmitter. W. recounted that he had first smoked a cigarette and it had then occurred to him to call the Mercedes dealer, which he had done. W. stated that he had asked the employee there whether he could locate the vehicle the perpetrator was driving. He explained that the employee had first said that W. would have to come in and sign a data protection declaration. The witness stated that he had told the employee “There’s someone in the car and he has shot two people, you’d better do something!” As shown by the caller list on his phone, seven or eight minutes later, the employee had called back and told him which route the car was taking. The witness stated that he had hung up and told the police officer this information. The policeman had first “snapped at him”, asking how he knew that. The witness recounted that when he had explained how he knew, the policeman had “given him short shrift”, reprimanding him as that was police business. The police officer had then demanded that he should hand over the phone and let him talk to the employee at the dealership.  The witness reported that when he said that he had hung up, he had “got another telling-off”. The Mercedes employee and the police officer had subsequently sorted out all the other issues. He stated that shortly after that, they had heard the announcement: “‘Suspected offender apprehended’ or something like that.”

Regarding the consequences that the crime had had for him, the witness said: “There are days when you think about it and realise it could have been worse for us”. Judge Mertens: “But it was bad enough as it was?” W.: “Yes.” At that moment the witness’ emotional agitation was audible. In response to questions from Attorney Scharmer, one of the co-plaintiffs’ lawyer, as to whether anyone from the police had ever apologised to him, someone who had really acted very courageously, for reprimanding him and treating him in such an unfriendly manner, the witness replied: “No.” Scharmer: “I thought that might be the case.” In response to a question from Attorney Lupschitz, the witness reported that the Federal Government Commissioner for Victim Protection, who had announced that he wished to meet the witness in person in Halle, had not yet been there.

C. W., the brother of the previous witness heard, was then questioned. He reported that an individual had approached him at the bus stop where his brother’s taxi was parked. This person wanted the taxi and threatened him with a pistol, first at head height and then at waist height. C. W. also gave an account of subsequent events similar to what had been reported by H. and D. W. The witness stated that after the defendant had left, the witness’ brother had driven after him and the workshop owner had gone round to the neighbours. The witness explained that he had first tried to think clearly and had then tried to reach his brother: “It was actually a terrible afternoon when nobody knew what was going on”. He stated that his brother had not called him back until 8 or 9 o’clock in the evening, from Delitzsch police station.

Crime scene investigators and photographs related to the Wiedersdorf complex

After a break, Marco N., crime scene investigator at the Berlin Office of Criminal Investigations (LKA) was heard. N. and his colleague had first been ordered to Halle (Saale) to provide support, then diverted to Wiedersdorf. On the basis of his report, N. cited various pieces of evidence, such as “traces suspected to be blood” or cartridge cases that the perpetrator had left behind when he shot the first witness to be heard. The witness reported that he had been unable to examine the perpetrator’s vehicle because it still contained “suspected USBV objects” [USBV = German acronym for Unconventional Explosive and Incendiary Devices – approximately equivalent to IED = improvised explosive device].

Photographs of the exterior and interior of this car were examined after N. had been questioned. The presiding judge had the defendant explain some of the objects left behind. In response to a question from Attorney Feige, one of the co-plaintiffs’ lawyer, the defendant said that it was purely by chance that he had abandoned the car in Wiedersdorf. He stated that after he had been shot, he had simply driven straight ahead and had then needed to stop because of burst tyres.

Документация судебного процесса

14-й день суда, 22.09.2020 г.

22-го сентября в здании Магдебургского областного суда продолжился процесс над лицом, совершившим теракт в Галле. Всего было заслушано шесть свидетелей и также зачитаны показания двух свидетелей, не находившихся в зале суда. В начале слушания основное внимание было снова сосредоточено на нападении на закусочную “Kiez-Döner”, где был убит Кевин С. Расистское нападение на Магдебургерштрассе, в ходе которого преступник совершил ещё несколько попыток на убийство, спасаясь бегством, и ранил в процессе одного человека, также было рассмотрено в этот день суда. Среди прочего, этот человек, также являющийся соистцом в суде, дал свидетельские показания о произошедшем. Кроме того, показания дали другие свидетели, находившиеся в то время на Магдебургерштрассе.

Свидетель Конрад Р.

Первым заслушанным свидетелем был Конрад Р., который во время нападения был посетителем в кебабной “Kiez-Döner”. Он сообщил, что он стоял у прилавка, когда увидел, как прибыл обвиняемый. Затем он увидел, как он бросил взрывное устройство в направлении входной двери магазина, а вскоре после этого направил оружие в его сторону, нажал на курок и попал в окно. Затем, по словам свидетеля Р., он убежал в туалет в задней части ресторана и спрятался там. Он подумал, что все кончено, и написал прощальное сообщение в семейном чате. После этого, сообщил свидетель, он дважды обращался в полицию. Однако его звонки в полицию только усилили его панику: в конце телефонного разговора первый офицер попрощался со словами “До свидания” [“Auf Wiederhören” – до следующего звонка], что показалось ему очень странным в этой ситуации. Второй офицер, в свою очередь, ничего не знал о нападении и только попросил его говорить громче. Примерно через час офицер SEK [отряда полиции особого назначения] вытащил его из укрытия. С того дня боевики в целом, а также полицейские в спецодежде вызывают у него панику. Конрад Р. также сообщил, что, хотя парамедик позаботился о нем в течение короткого времени после нападения, ему не предложили никакой дальнейшей помощи. Лишь позже он получил дополнительную поддержку от местной мобильной консультативной службы помощи пострадавшим.

В конце своих показаний Конрад Р. подчеркнул, что хотел дать показания, хотя вызов в суд также заставил его почувствовать сильный испуг и волнение. Он отметил, что в сущности эта тема была для него слишком важна, чтобы отказаться от дачи показаний, и именно поэтому выступает в ними сегодня.

Зачитывание медицинских справок и заявления коллеги Кевина С..

После допроса Конрада Р. адвокат Блазиг-Вондерлин, одна из представительниц соистцов, потребовала, чтобы были зачитаны медицинские справки от имени ее клиента, который не был в состоянии дать показания лично из-за последствий нападения. Адвокат Блазиг-Вондерлин представляет интересы одного из коллег Кевина С. Кевин С., который был убит обвиняемым, находился в закусочной “Kiez-Döner”, обедая со своим коллегой, когда произошло нападение. Его адвокат настойчиво попросила представителей прессы, присутствовавших на процессе, не упоминать имени ее клиента, поскольку средства массовой информации уже несколько раз оказывали на него давление, требуя дать интервью. Свидетельские показания и психологические заключения, которые впоследствии были зачитаны судьей Мертенс, показали, насколько глубоко коллега Кевина С. пострадал от нападения и какие серьезные последствия это все еще имеет для него сегодня.

Впоследствие адвокат Блазиг-Вондерлин зачитала показания своего клиента. В этом заявлении он заявил, что его жизнь была разрушена психологически. В заявлении отмечалось, что он чувствовал особую ответственность за Кевина С. Из-за его инвалидности и не мог простить себе того, что не смог защитить его. Он продолжал объяснять, что они вдвоем пошли в закусочную “Kiez-Döner” только потому, что он забыл свой упакованный ланч. Адвокат далее пояснила, что ее клиент был повторно травмирован расистским нападением в Ханау 19 февраля. Кроме того, пандемия коронавируса также ограничила его жизнь, поскольку он не мог распознать намерения других людей за масками для лица. Наконец, адвокат Блазиг-Вондерлин ясно дала понять в своём заявлении, что ее клиент, несмотря на свои проблемы со здоровьем, хотел бы участвовать в судебном процессе в качестве соистца, насколько это возможно, и хотел бы разъяснить ответчику, какой вред он нанес.

Расистское нападение на Магдебургерштрассе

В качестве следующего пункта разбирательства свидетели и непосредственно пострадавшие дали показания о расистском нападении, совершенном обвиняемым на своей машине на Магдебургерштрассе в Галле.

Вторым свидетелем, заслушанным в этот день суда, был водитель фургона Эрик Ф., который дал свои показания по составу преступления. Он рассказал, что находился в своем грузовике на Магдебургерштрассе, когда преступник, убегая, попытался на большой скорости въехать в группу чернокожих людей. Свидетель Ф. описал в суде, что он обернулся, когда услышал визг шин, и что затем он увидел, как кто-то вел машину слева направо на противоположную полосу, направляясь прямо к группе людей. Свидетель Ф. далее сообщил, что он также видел, как автомобиль столкнулся с человеком, о котором затем немедленно позаботились другие люди, стоявшие поблизости. В ответ на вопрос адвоката Пьетжика, одной из представительниц соистцов, свидетель подчеркнул, что водитель явно самостоятельно управлял транспортным средством.

Третьим свидетелем был соистец А. И., который был сбит автомобилем подсудимого и ранен во время антисемитского и расистского нападения в Галле на Магдебургерштрассе. Вначале со-истец А. И. сообщил, что 9 октября он направлялся к своему работодателю, чтобы лично вручить больничный лист. Он объяснил, что по пути туда вышел с приятелем на остановке „Магдебургерштрассе“ в Галле. Когда они пересекали рельсы и дорогу, его друг, заметивший приближающийся на большой скорости автомобиль, крикнул: “Осторожно!” Свидетель рассказал, что затем он развернулся и попытался убежать. Впоследствии машина сбила его, он упал на землю и потерял сознание. Он сообщил, что вскоре увидел вокруг себя людей, которые заботились о нем и вызвали скорую помощь и полицию. Он заявил, что примерно через полчаса его доставили в больницу, где были обработаны травмы левой руки и левого колена. Врач также объяснил ему в больнице, что произошло. Свидетель А. И. отметил, что он также слышал от врача, что преступник убил других людей и напал на кебабную: “После этого меня снова будто ударило, и я весь дрожал, когда понял, что это был не несчастный случай, а преднамеренный акт насилия.”

Расистская дискриминация в повседневной жизни, нападение и его последствия

Свидетель рассказал, что после того, как пять дней спустя его допросили в полиции, сотрудники полиции дали ему контактную информацию для местной мобильной консультативной службы помощи пострадавшим. Он заявил, что после нападения обратился за помощью в эту службу, и там с ним обращались очень хорошо. Свидетель отметил, что в результате он почувствовал себя немного лучше, так как теперь у него было место, где он мог поделиться своими мыслями и чувствами. Нападение в Ханау, где “так много молодых людей было убито экстремистом”, заставило его снова почувствовать себя хуже, соистец А. И. сказал, – “Раньше я ходил в кальян-бары с друзьями, но теперь больше не смею этого делать.” В заключение его показаний адвокат Фридман, спросила своего клиента о любых неблагоприятных последствиях, которые он испытал после нападения. В ответ на этот вопрос соистец ответил, что не только это нападение повлияло на его жизнь, но и что существует много дискриминации и постоянных оскорблений, и что со временем можно стать всё более уязвимым. Он отметил, что поэтому больше не хочет жить в Галле.

Абдуллахи С. был заслушан в качестве четвертого свидетеля; он был вместе с А. И. на Магдебургерштрассе, когда преступник въехал в А. И. и ранил его. В своих кратких показаниях свидетель С. сообщил, что, когда они переходили улицу, он заметил автомобиль, двигавшийся по трамвайным рельсам. Он объяснил, что тогда пытался предупредить своего друга и кричал ему: “Беги, убирайся!” Он отметил, что после того, как А. И. сбила машина, он более или менее рухнул перед ногами свидетеля. Он рассказал, что, однако, не смог непосредственно увидеть удар.

Прежде чем был заслушан пятый свидетель, судья Мертенс зачитала протокол показаний, данных коллегой Кевина С. в полицейском участке. В этом заявлении соистец указал, что разговаривал по телефону со своей подругой, когда началось нападение. В заявлении он отметил, что обвиняемый, входя в магазин, также направил на него оружие. В этом заявлении свидетель продолжал объяснять, что он думал о том, чтобы бросить холодильник в преступника или выхватить у него оружие. Однако он отметил, что в то же самое время ему было очень страшно, и в конце концов ему удалось сбежать через заднее окно закусочной “Kiez-Döner” в соседнюю квартиру. Как его адвокат Блазиг-Вондерлин уже ясно дала понять в своем предыдущем заявлении, этот свидетель – один из выживших после нападения, которые хоть и не находятся на виду у общественности, но чьи жизни, тем не менее, серьезно пострадали от произошедшего.

После того как судья Мертенс закончила, со своими показаниями выступил пятый свидетель.. Свидетель Томас С. рассказал, что 9 октября он находился в своем автомобиле для перевозки пациентов в Галле, везя двух пациентов на лечение. Он отметил, что они только что проехали мимо Штайнтора, когда в них на большой скорости врезалась темная машина. Свидетель рассказал, как он был озадачен и как удивился, что водитель машины не остановился. Он рассказал, что затем поехал за машиной, чтобы задержать водителя, но после того, как ему пришлось остановиться на красный свет, он прекратил преследование машины. Он сообщил, что после этого припарковался и проверил пациентов и свой автомобиль.

Свидетель Роберт Л.

Шестым и последним свидетелем на 14-й день судебного разбирательства был полицейский Роберт Л., который в штатском и с коллегой присоединился к полицейским на Людвиг-Вухерер-Штрассе 9 октября 2020 года, чтобы поддержать этих офицеров, когда они были в перестрелке с преступником. Он рассказал, что, когда они приехали, они припарковали свою машину под углом и укрылись. Свидетель сообщил, что он позаботился о том, чтобы убрать прохожих с линии огня. Он рассказал, что видел трех прохожих, которые последовали его указаниям и ушли. В ответ на вопрос судьи Мертенса свидетель заявил, что он не заметил, что его автомобиль также был подбит выстрелами из оружия преступника. Полицейский Роберт Л. завершил свои показания описанием того, как после того, как преступник скрылся, он и его коллеги преследовали его, но потеряли уже на Шиллерштрассе.

В конце этого дня судебного заседания судья Мертенс зачитала заявление бывшей учительницы подсудимого. Свидетельница не смогла лично дать показания на суде из-за хронического заболевания. В своих кратких показаниях свидетельница сообщила, что почти ничего не помнит, и охарактеризовала подсудимого как невзрачного человека.

15-й день суда, 23.09.2020 г.

15-й день судебного процесса в Галле начался со свидетельских показаний двух соистцов, которые были ранены подсудимый на своём участке в Ландсберг-Видерсдорфе недалеко от Галле, когда тот предпринял насильственную попытку получить новый автомобиль для бегства. Оба свидетеля имеют дело с серьезными физическими и психологическими последствиями.

Заявления истцов, которые были серьезно ранены обвиняемым в Видерсдорфе

Первый свидетель сообщил, что он собирался нарубить дров на своём участке и, ничего не подозревая, открыл ворота внутреннего двора, когда преступник постучал в них. Преступник сразу же начал угрожать ему оружием, целясь ему в лицо и требуя, чтобы он отдал ключи от машины, припаркованной возле сарая. Соистец объяснил, что он трижды сказал подсудимому, что у него нет ключей от машины. В какой-то момент преступник начал показательно играть пальцем с курком на своём оружии. Затем свидетель рассказал, что он начал отходить, и в этот момент преступник выстрелил в него. Он сообщил, что слышал выстрел и сразу понял, что был ранен, потому что “все было залито кровью”. Свидетель был тяжело ранен в шею. Обвиняемый также выстрелил в жену свидетеля; он пытался крикнуть ей, чтобы она оставалась внутри, но она вышла из дома и была серьезно ранена в бедро.

“Совершенно другая жизнь”

Свидетель далее сообщил, что полиция не хотела верить им, когда они позвонили по номеру экстренной помощи и сообщили, что кто-то по ним стрелял: “Только когда мы дали телефон соседу, один из полицейских поверил, что что-то произошло.” Далее свидетель описал серьезные физические, психологические и социальные последствия преступления, которые сохраняются и по сей день. Он рассказал, что они смогли вернуться домой после десятидневного пребывания в больнице. Судья Мертенс спросила: “Вы получили поддержку?” Свидетель ответил: “Нет, не совсем.” Он сообщил, что сейчас он безработный, так как его контракт не был продлен: “Никто добровольно не берет на работу того, кто болен”.

В ответ на дальнейшие вопросы свидетель подтвердил, что обвиняемый явно что-то искал; он рассказал, что не знает, закончились ли патроны. Свидетель отметил, что сейчас он не может вспомнить свое заявление в полицию о том, что преступник пытался перезарядить пистолет.

В ответ на опережающий вопрос судьи Мертенса о заявлении его жены, что до 9 октября 2019 года была одна жизнь, а после этой даты – другая, свидетель заявил, что для него после 9 октября “жизнь стала совершенно другой”.

“Полиция нам не поверила.”

Вторая свидетельница, серьезно раненая подсудимым в Видерсдорфе, также дала показания. Она сообщила, что услышала странный шум, выбежала на улицу и увидела своего раненого мужа (свидетеля, которого заслуженного ранее). Свидетельница заявила, что внезапно, “бум”, она также обнаружила себя лежащей на земле и не знала почему. Она заявила, что подняла голову и посмотрела преступнику в лицо. Она объяснила, что обвиняемый подошел к ней очень близко и сказал, что ему нужны ключи от машины. Она сказала, что у нее нет ключей. Она рассказала, что обвиняемый сказал ей – только что выстрелив в нее и ранив – что ему нужна машина, потому что он ранен. Свидетельница заявила, что он стонал, и она описала его, в частности, как “маменькиного сынка” и “слабака”. Свидетельница более подробно рассказала о вызове в полицию, о котором уже упоминал ее муж. Она сообщила, что ей показалось, будто они заставили ее повторить свое имя двадцать раз. Она указала полицейскому, что ее муж истекает кровью: “Он [полицейский] даже не обратил на это должного внимания. Он велел мне выйти и посмотреть, где находится стрелявший.” Потом подошел их сосед, она протянула ему мобильный телефон и сказала: “Ты им скажи, что происходит, они мне не верят“. Она заявила, что примерно через 20 минут приехал полицейский и сказал: “О черт!” [“Ach, du Scheiße!”] Свидетельница сообщила, что она была доставлена в больницу на машине скорой помощи без врача, а ее мужа перевезли на вертолете. Позже выяснилось, что ее травма была более серьезной. Она сообщила, что полицейский распахнул дверь машины скорой помощи и объявил, что ему нужен ключ от машины, который она тем временем положила в карман брюк: “Он, конечно, вытащил бы меня из машины скорой помощи, если бы у меня его не было”. Свидетельница также указала, что репортер из газеты Bild, прибыл туда на очень ранней стадии – согласно ее заявлению в полицию, репортер даже прибыл раньше полиции – и, в результате, фотография ее мужа, садящегося в вертолет, была распространена публично.

Свидетельница сообщила о физических, психологических и социальных последствиях нападения, которые также были значительными в ее случае. Она отметила, что они с мужем не получали психологической поддержки до июня 2020 года. Она обзвонила всех психологов в Галле, но никто из них не счел нужным помочь ей. На вопрос о том, как изменилась ее жизнь после 9 октября, свидетельница ответила: “Все изменилось”. Она рассказала о том, как сильно пострадала ее жизнь после нападения. Даже дома, по ее словам, было не очень приятно находиться, “потому что мы всегда вынуждены смотреть на место преступления“. Свидетели были вынуждены оплатить большую часть перестроек, которые были необходимы в их доме. Свидетель сообщил, что единственными людьми, которые что-либо сделали, был Weißer Ring [Некоммерческая ассоциация поддержки жертв преступлений и предотвращения уголовных преступлений] и кто-то из синагоги, кто заплатил за то, чтобы они провели выходные в отеле. Она отметила, что это были люди, которые заметили, что они существуют: “Потому что люди, которые были ранены, были как будто забыты”. Свидетельница указал, что в приглашении на поминальную службу в этом году упоминались два места преступления, но на самом деле их было три. Она отметила, что позднее они получили исправленное приглашение.

После этого заявления свидетельницы, адвокат Вебер, представитель защиты подсудимого, сначала попросил, чтобы подсудимому было позволено говорить. Подсудимый заявил, что он не хотел стрелять в соистцов, которые только что дали свидетельские показания, и что, кроме того, у него в кармане пиджака было около десяти пуль, по крайней мере горсть. Впоследствии подсудимый, отвечая на вопросы, делал высокопарные заявления об оружейных технологиях и бессвязные комментарии по поводу “тактики” – подход, уже слишком хорошо знакомый из его заявления в начале процесса.

Показания свидетелей пострадавших во время кражи такси в Видерсдорфе

За этим последовали свидетельские показания трех других соистцов, находившихся в мастерской по ремонту автомобилей в Видерсдорфе, когда подсудимый угнал оттуда такси. Один из истцов позже помог тяжело раненной паре, жившей неподалеку, в то время как другой преследовал преступника.

Первым был заслушан свидетель Х.,руководившей авторемонтной мастерской, из которой обвиняемый угнал такси. Во время ограбления с ним были также два брата, Д. и С. В., управляющие службой такси. Свидетель сообщил, что он ремонтировал шины на двух такси, когда услышал хлопок, который раздался со стороны участка свидетелей, которые давали показания до него. Он заметил, что ему показалось, будто кто-то упал с лестницы. Он сообщил, что видел, как кто-то шел к дому двух свидетелей, и предположил, что все в порядке. Свидетель сказал, что несколько позже он шел из конторы в мастерскую, когда его окликнул один из братьев. Он рассказал,что правая дверь мастерской была открыта, а затем он увидел обвиняемого снаружи мастерской и сначала подумал, что это клиент. Свидетель сообщил, что затем он подошел к обвиняемому и увидел, что тот ранен. Он заявил, что видел оружие и сначала принял подсудимого за “молодого охотника”, который поранился, чистя свое оружие. Он рассказал, что обвиняемый заявил, что он был разыскиваемым опасным преступником из Галле (Заале), только что застрелил там двух человек и нуждался в машине. Когда преступник получил ключи от одного из двух такси, он сказал: “Я знаю, что вы сейчас вызовете полицию, но дайте мне еще десять минут.” Свидетель заявил, что преступник бросил на землю две банкноты по 50 евро, сел в такси, сначала ему было трудно уехать, но потом он уехал, направляясь из деревни. Он отметил, что Д. В. сказал, что может отследить машину, и последовал за преступником в другом такси. Свидетель сообщил, что со своей стороны он присматривал за соседями, рассказал, как он и еще один сосед помогали раненому мужчине. Он заявил, что был обеспокоен, но когда прибыл полицейский и спасательный вертолет, он в некотором смысле смог им все передать: “И тогда я почувствовал, что я также передал им свои тревоги”. Он рассказал, что тогда его беспокоило только то, что случилось с Д. В.

Свидетель сообщил, что ему была предложена психологическая поддержка, но он получает поддержку от своей жены, которая является сотрудником полиции, и что он также разговаривает с двумя братьями, которые пережили эти события вместе с ним. Х. сообщил о своих размышлениях о том, что еще могло бы произойти: “Например, у меня есть ученик, который является POC (person of color). Если бы он не был в отпуске по болезни, что еще могло бы случиться?”

В ответ на вопрос свидетель заявил, что, когда обвиняемый говорил о том, что застрелил двух человек, он указал на участок двух раненых.

Никаких извинений от полиции после серьезного проступка

Следующим свидетелем был Д. В. сначала он описал последовательность событий в той же манере, что и свидетель Х. Он сообщил, что попросил брата подвинуть такси, которое стояло как раз у автобусной остановки, немного ближе. Он рассказал, что его брат вернулся и сказал: “Здесь кто-то есть”. Д. В. также сообщил, что произошло с того момента, когда преступник появился до угона такси. После того, как преступник скрылся, Д. В. попросил у своего брата ключи от машины и преследовал преступника во втором такси, держась на расстоянии 200-300 метров. Поначалу он мог сам следить за машиной, пока устройство слежения не было выброшено из окна. В соседнем Видемаре он сообщил полицейской патрульной машине, что его такси было украдено. Полицейский сказал ему, что они не могут покинуть это место, так как они укомплектовывают контрольно-пропускной пункт. Д. В. сказал: “Он только что застрелил здесь двух человек, езжайте за ним!” Оказалось, что полицейский не знал о том, что произошло в Видерсдорфе. Свидетель отметил, что он сам не знал о нападении в Галле. Полицейский офицер впоследствии оставил его сначала наедине с собой и возбужденно говорил по полицейскому радиопередатчику. В. рассказал, что сначала он выкурил сигарету, а потом ему пришло в голову позвонить в автосалон „Мерседес-Бенц“, что он и сделал. В. заявил, что он спросил сотрудника, поднявшего трубку, может ли он найти автомобиль, на котором находился преступник. Он объяснил, что сначала сотрудник сказал, что В. должен будет прийти и подписать декларацию о защите данных. Свидетель заявил, что он сказал сотруднику: “В машине кто-то есть, и он застрелил двух человек, вам лучше что-нибудь сделать!” Как показал список звонков на его телефоне, через семь или восемь минут сотрудник перезвонил ему и сказал, по какому маршруту едет машина. Свидетель заявил, что повесил трубку и сообщил полицейскому эту информацию. Полицейский сначала “огрызнулся на него”, спросив, откуда он это знает. Свидетель рассказал, что, когда он объяснил, откуда ему это известно, полицейский “прочитал ему лекцию”, сделав ему выговор, поскольку это было полицейское дело. Тогда полицейский потребовал, чтобы он передал ему телефон, чтобы тот мог поговорить с сотрудником автосалона. Свидетель сообщил, что, когда он сказал полицейскому, что сотрудник повесил трубку, он “получил еще один выговор”. Сотрудник „Мерседеса“ и полицейский впоследствии уладили все остальные вопросы. Он заявил, что вскоре после этого они услышали объявление: “Подозреваемый преступник задержан” или что-то в этом роде.”

Что касается последствий, которые это преступление имело для него, свидетель сказал: “Бывают дни, когда думаешь об этом и понимаешь, что нам могло быть и хуже”. Судья Мертенс: “Но и так было достаточно плохо?” В.: “Да”. в этот момент было слышно эмоциональное возбуждение свидетеля. В ответ на вопросы Шармера, одного из представителей соистцов, о том, извинился ли перед ним кто-нибудь из полиции, за то, что ему был сделан выговор и за то, что с ним столь недружелюбно обошлись, несмотря на то, что он действительно вел себя очень мужественно, свидетель ответил: “Нет.” На что Шармер ответил: “Так я и подумал.” В ответ на вопрос адвоката Люпшица свидетель сообщил, что уполномоченный федерального правительства по защите жертв, который заявил, что хотел бы лично встретиться со свидетелем в Галле, еще не встретился с ним.

Затем был допрошен К. В., брат предыдущего свидетеля. Он сообщил, что какой-то человек подошел к нему на автобусной остановке, где стояло такси его брата. Этот человек хотел поймать такси и угрожал ему пистолетом, сначала на уровне головы, а затем на уровне талии. К. В. также дал отчет о последующих событиях, подобный тому, что уже было сообщено Х. и Д. В. свидетель заявил, что после того, как обвиняемый уехал, брат свидетеля поехал за ним, а владелец мастерской пошел к соседям. Свидетель объяснил, что сначала он пытался ясно мыслить, а затем попытался связаться со своим братом: “Это был действительно ужасный день, когда никто не знал, что происходит“. Он сказал, что брат позвонил ему только в 8 или 9 часов вечера из полицейского участка Делич.

Следователи на месте преступления и фотографии из комплекса Видерсдорф

После перерыва был заслушан Марко Н., следователь по месту преступления берлинского Управления уголовных расследований (LKA). Н. и его коллега сначала были отправлены в Галле (Заале) для оказания поддержки, а затем перенаправлены в Видерсдорф. На основании своего доклада Н. приводил различные доказательства, такие как “предположительные следы крови” или гильзы, которые преступник оставил после себя, когда застрелил первого свидетеля. Н. сообщил, что он не смог осмотреть автомобиль преступника, поскольку в нем все еще находились “подозрительные предметы USBV” [USBV = нетрадиционные взрывные устройства]. Фотографии внешних и внутренних частей этого автомобиля были изучены после того, как Н. был опрошен. Председательствующая судья попросила подсудимого объяснить некоторые из оставленных предметов. В ответ на вопрос адвоката Фейге, одного из представителей соистцов, подсудимый сказал, что он совершенно случайно оставил машину в Видерсдорфе. Он заявил, что после того, как в него выстрелили, он просто ехал прямо, а затем ему пришлось остановиться из-за лопнувших шин.